Интернет переполнен видеороликами общения водителей с потерявшими чувство реальности от вседозволенности гаишниками. Такие видеоролики вызывают у зрителей бурные эмоции: возмущение действиями представителя власти, сочувствие водителю и пр.
Однако часто эти бурные эмоции перед экраном монитора так и остаются только эмоциями. А это значит, что инспекторам ДАИ – героям видеороликов, от этого ни тепло, ни холодно.
Что говорить о зрителях, если зачастую сами водители, пострадавшие от действий зарвавшихся даишников, не идут дальше размещения в Интернете видеоролика общения. Разместил и успокоился, надеясь на то, что даишник будет наказан. Да, бывает, что обнаглевшего инспектора действительно накажут, но это скорее исключение, чем правило.
Поверьте, даже при, казалось бы, достоверных доказательствах противозаконных действий со стороны сотрудников ДАИ они будут пытаться избежать наказания. Но это совершенно не означает, что им удастся уйти от ответственности. Примером тому может служить произошедший со мной недавно в Украине случай, когда я оказался в роли пострадавшего от противоправных действий сотрудника ДПС. Самое обидное при этом было то, что я даже не рассчитывал на возможный конфликт и оказался в каком-то смысле к нему неподготовленным.
Итак, начнем с самого начала.
Будучи проездом в Украине, я остановился на шиномонтаже в одном из городов, неподалеку от Молдовы. Пока мне меняли колесо, я заметил патрульный автомобиль ДАИ, остановившийся напротив шиномонтажа (как обычно с нарушением ПДД, а именно, практически на пешеходном переходе), из которого вышел инспектор ДПС (в дальнейшем инспектор) и остановил выборочно сразу несколько автомобилей. Движение было достаточно оживленным, но он останавливал не всех подряд. Что же нарушили водители этих автомобилей? За что их остановили?
Эти вопросы, вкупе с природной любознательностью, подтолкнули меня к действиям. Я решил задать пару вопросов инспекторам ДПС. Сразу оговорюсь, что я не собирался записывать наше общение на видеокамеру, которая постоянно находится у меня в автомобиле, и вообще намеревался только задать пару вопросов. Обращу внимание, что в мои намерения даже не входило указывать инспекторам ДПС на нарушение ПДД.
«Летящей походкой» я подошел к инспектору и задал ему невинный, на мой взгляд, вопрос: А почему были остановлены эти автомобили?. Ответ инспектора вызвал у меня недоумение: «Я не останавливал эти автомобили. Этот автомобиль разгружается, – он указал при этом на грузовой автомобиль – а этот просто припаркован». При этом были почему-то проигнорированы три других автомобиля, у водителей которых данный инспектор забрал документы и передал своему напарнику в патрульном автомобиле. Я, естественно, указал ему на данное несоответствие, чем вызвал непонятное мне «недовольство» (назовем это так) с его стороны. Это «недовольство» выражалось в обычной для всех сотрудников ДАИ форме, а именно: «Кто Вы такой? Что Вам надо? Не мешайте работать!».
Надо признаться, я не рассчитывал на такой поворот событий и позволил себе произнести выражение, которое очень плохо подходит при общении с сотрудниками милиции и ДАИ в частности, что-то вроде: «Я хочу просто спросить, ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ». По-человечески спросить у инспектора ДАИ? Боже, ведь я уже давно лишился иллюзий...
Что там говорить, чуда не произошло, инспектор не проявил «человеческих» качеств, а наоборот, стал показывать их отсутствие. Мне бы назвать его про себя «редиской»(это я в целях цензуры) и пойти себе туда, куда он меня про себя послал, но врожденная привычка получать ответы на свои вопросы подтолкнула меня к дальнейшим действиям.
Я попросил инспектора представиться, что он и сделал, возможно, не с первого раза. Но сделал это, как и почти все его соплеменники, таким слабым и безжизненным голосом, что я не расслышал его фамилию. Я переспросил, правильно ли я услышал его фамилию и, скорее всего, несколько исковеркал ее, что вызвало очередной приступ «недовольства» (назовем это все еще таким термином). Он наклонился к моему уху (инспектор был повыше, да и покрепче меня) и прокричал мне на ухо свою фамилию.
Такая «любезность» инспектора не могла остаться безнаказанной с моей стороны (барабанные перепонки у меня родные, а не казенные, как у инспектора при выполнении им служебных обязанностей) и я решил все-таки убедиться, что он тот, за кого себя выдает. Как Вы помните, у меня уже был случай с другим инспектором, который любил называться чужим именем .
Я попросил инспектора предъявить его служебное удостоверение. Моя просьба была проигнорирована (кто бы сомневался). Я вынужден был достать мобильный телефон и начать видеозапись общения.
После препирательств, инспектор все-таки достал удостоверение, но в нем бурлили эмоции и он практически ткнул удостоверением мне в лицо. Трижды я вынуждал его показывать удостоверение и трижды от тыкал им в лицо на расстояние нескольких сантиметров от моих глаз, не давая мне таким образом ознакомиться с его данными.
После третьего раза инспектор не выдержал и дал волю чувствам и рукам, выбив мобильный телефон у меня из рук. В результате телефону были нанесены повреждения.
В общем-то достаточно безобидная ситуация переросла в конфликт, виновным в котором отчасти я считаю также и себя. По большому счету мне нужно было предвидеть такое поведение инспектора и повести разговор таким образом, чтобы он не перерос в конфликт. Ведь я все-таки старше и опытнее инспектора, не говоря уже об уровне образования (это констатация факта не направлена на какое-то ни было унижение сотрудников ДАИ и данного инспектора в частности).
Как бы то ни было, случилось то, что случилось. Инспектор совершил противоправные действия в состоянии эмоционального стресса, что является недопустимым для его должности (здесь прямо просится высказывание Ф.Э.Дзержинского, из которого к современным сотрудникам милиции с натяжкой можно отнести только холодную голову).
Для меня было, есть и будет совершенно естественным, что любой сотрудник милиции, совершив правонарушение, должен понести за него наказание. Безнаказанность порождает следующее беззаконие.
Правда, после последующего общения с напарником инспектора (он представился просто Ваней), инспектор выдавил из себя извинения. Инспектор действительно извинился, пусть с неохотой, пусть через силу, вынуждаемый своим напарником, но извинился. Однако можно ли считать сказанные сквозь зубы слова извинения достаточными для моего морального удовлетворения. Нет и еще раз нет.
А выбитый из моих рук мобильный телефон? Он ведь тоже пострадал в какой-то мере. Нет, это не должно было просто так сойти с рук инспектору.
Дальнейшие действия не отличались оригинальностью, но были достаточно эффективны. Настолько эффективны, что у меня часто возникает недоумение, почему водители не пользуются такой прекрасной возможностью отстаивать свои права и человеческое достоинство.
По возвращению домой я утвердился в своей мысли привлечь инспектора к ответственности. На самом деле не представляет большого труда и значительных расходов составить и отправить жалобу в УДАИ и заявление в Прокуратуру. В этот раз я отправил их по почте с уведомлением.
Через некоторое время со мной связался сотрудник управления, рассматривающий мою жалобу и расспросил меня по сути произошедшего. Через несколько дней я получил ответ из УДАИ, в котором сообщалось, что инспектора привлекли к дисциплинарной ответственности.
Хочу сообщить, что впоследствии я также ознакомился с результатами служебного расследования, показаниями свидетелей и приказом о наказании инспектора и вынесении определения в отношении командира взвода.
Тут мы подходим к начальной идее данной статьи, а именно к попыткам сотрудников милиции избежать наказания за совершенные правонарушения. Что же в данном случае было не так? Ведь инспектора же наказали.
На самом деле инспектора наказали за нетактичное поведение, хотя его действия явно выходили за рамки такого определения. Неужели можно назвать нетактичным поведением выбивание мобильного телефона из рук гражданина?
Объяснения данного факта сотрудником, проводившим служебное расследование, удивили меня цинизмом, замаскированным под наивность: оказывается, среди опрошенных свидетелей не оказалось того, кто видел, как инспектор выбивал у меня из рук мобильный телефон. Они видели, что телефон оказался на расстоянии нескольких метров от меня, а как он там оказался, покрыто тайной.
Инспектор в свою очередь утверждал, что мобильный телефон ВЫПАЛ у меня из рук. Да так удачно, что отлетел на пару метров в сторону. Утверждал до тех пор, пока не встретился со мной и свидетелем его действий, который опасался сам отправиться в «логово врага» и давать показания. К слову сказать, я сообщил сотруднику управления во время его звонка о существовании еще одного свидетеля произошедшего и его готовности дать письменные показания, но эта новость не вызвала особого энтузиазма у проверяющего и он не настаивал на получении этих показаний. Мой вывод подтверждается тем фактом, что ответ из УДАИ был датирован следующим днем после нашего общения с сотрудником, проводящим служебное расследование, т.е. мне не дали даже времени связаться со свидетелем и получить от него показания.
Не знаю, насколько искренним было возмущение обманом инспектора у сотрудника управления, проводившего служебное расследование. Скорее всего, он и раньше прекрасно понимал, что инспектор ему лжет, но позволил убедить (вполне возможно, не совсем бескорыстно – утверждать не берусь) себя в непричастности инспектора к «падению» мобильного телефона.
Как бы то ни было, инспектор признался в совершенном правонарушении, что автоматически повлекло за собой его обязанность возместить нанесенный мне материальный ущерб (либо добровольно либо по решению суда). Инспектора, который уже не раз за эти пару месяцев получил «по попе», был лишен премии, получил дисциплинарное взыскание (выговор), скорее всего будет переведен из ДАИ в другие структуры (так мне с воодушевлением рассказывал сотрудник управления) в связи с грядущими сокращениями в этой службе, не пришлось долго убеждать в том, что лучше добровольно возместить мне материальный ущерб, а именно, купить новый телефон взамен пострадавшего.
Из вышенаписанного может сложиться впечатление, что инспектор понес слишком мягкое наказание за совершенные действия. Скорее всего это именно так. Но в данном случае, как я уже писал выше, я чувствую отчасти и свою вину. Кроме того, дальнейшие действия против инспектора были бы связаны с необходимостью участия в разбирательстве свидетеля, который очень неохотно (из соображений собственной безопасности) соглашался свидетельствовать. К сожалению, в наших гражданах еще долго будет сидеть страх перед милицией и другими силовыми структурами.
Собственно, благодаря этим двум обстоятельствам инспектор не получил по полной программе. Я тем не менее уверен, что произошедшее все-таки послужит инспектору хорошим уроком и он не будет давать волю своим эмоциям и рукам, находясь на службе.
Надеюсь также, что данная история сослужит и для Вас добрую службу, показав, что можно и нужно бороться с правонарушениями сотрудников правоохранительных органов. На данный момент не столь важно, насколько суровым будет наказание, сколько сам факт наказания, последовавшего за правонарушением/преступлением.
Отвечая жалобами и заявлениями на любой, даже не очень значительный проступок инспекторов ДАИ, мы будем учить и заставлять их работать, как положено. Мы научим их бояться совершать правонарушения, научим их видеть в каждом водителе потенциального «жалобщика», научим их нас уважать.
Делайте, как я! Делайте лучше меня!
Накажите «Вашего» зарвавшегося даишника!!
У Вас обязательно получится!!!
С уважением,
Анатолий Глижин
|
